Спасение кубинской революции

[Istina2004]

Предупреждение

Данная публикация не является исторически точной и не претендует на звание таковой. Почти все персонажи являются вымышленными, а те, которые не вымышлены могут отличаться от оригинала.

Мысль о Стирбьёрне в плавках и шлеме не дает покоя. Кроме того, я подсела на данное гениальное произведение, донесенное до меня  Кшиарвенн.. И вот как-то раз, употребив изрядное количество веществ растительного происхождения (а именно, пуэра, не подумайте ничего плохого), я в очередной раз вспомнила шлем с крыльями и плавки. И, собственно, песню Hasta siempre comandante. Далее возник вопрос "А что бы было, если?..", и меня понесло... Насколько этого маразма хватит, я сама не знаю, но пусть будет. Вива ля революсьён!

Пролог

Говорят, что душа покидая тело еще какое то время летает над тем местом, где это произошло. И созерцает то, кем она была в этой жизни, как бы оценивает годы прожитые в этом теле. Но Стирбьерн, разумеется, об этом представления не имел, так как такого понятия в религии асатру не было.
Но пожалуй обо всем по порядку...

Шел 984 год. Молодой предводитель йомсвикингов Стирбьерн по прозвищу Сильный уже не первый год мечтал о своем законном престоле, который нагло узурпировал его родной дядя. Каждый день, втечение многих часов принц размышлял о том, как вернется в город Уппсала и водрузит голову дядюшки на копье, у городской стены. Чувство мести застило ему глаза, гнев выплескивался наружу, как кипящая вода из чана, рискуя ошпарить всех вокруг.

Вот и в этот раз Стирбьерн сидел, прислонившись спиной к борту драккара.

-О боги!- Воскликнул молодой человек. - Я три года скитался по морям, как велел мне король, хотя давно уже должен был просто размозжить ему череп и занять свое законное место на троне. А теперь мне придется выбивать его силой.
-Что опять не дает покоя мысль о захвате трона? - Спросил сидевший рядом Бьёрн.

Надо сказать, что Бьёрн Асбрандсон по прозвищу Витязь из Броадвикера, был не только побратимом Стирбьёрна, но также ближайшим соратником его и единомышленником. И ему одному из немногих позволялось отпускать остроты в адрес шведского принца.

- Это не захват! - Яростно возразил Стирбьёрн. - Я просто приду и возьму своё.
- Какие планы, мой король? - С ухмылкой спросил Витязь.
- А план у нас один - двести драккаров у нашего союзника Харальда Синезубого и тысяча у нас, и видят боги, узурпатор будет плакать кровавыми слезами, когда увидит наш флот у себя в гавани.
- Ну что же, весьма содержательно, брат, - ответил Бьёрн, но ухмылка так и не сходила с его лица.

На том и порешили.

Глава I

Одним ранним летним утром король Швеции Эрик VI Победоносный был разбужен громким стуком в дверь своих покоев. Это был его советник Торгнир Торнирсон, прозванный Законником, человек уже в годах, с длинной седой бородой и лицом, покрытым морщинами.

- Повелитель! - Сообщил советник, тяжело дыша. - Мне только что доложили, что Стирбьёрн, племянник твой со своими йомсвикингами стоит в нашей гавани и готов уже вторгнуться на наши земли.

Сон как рукой сняло. В голове Эрика зародилась мысль о том, что мальчишку надо было скинуть со скалы в море еще в младенчестве, но ушедшего было не вернуть, а отдавать бразды правления в руки племянника королю совсем не хотелось.

- Повелитель, - обратился к задумавшемуся Эрику старик, - срочно необходимо что-то предпринять, а иначе не избежать нам резни, у твоего племянника больше тысячи драккаров, а воины его, напомню тебе, большие любители аквавита и, кроме того, наверняка давно не видели женщин, будучи у себя в Йомсборге.

Король посмотрел на Торгнира, сдвинув брови.

- Вели разослать во все концы страны бутскафле, а также собрать лейданг в столице.
- Я предлагаю, - продолжил советник, выслушав короля и согласно кивнув, - перекрыть Стирбьёрну путь в Уппсалу, выставив в гавани столбы. Время ещё есть.
- Дельная мысль, - согласился король, - если мы избежим битвы на море, то у нас будет преимущество на земле.

***

Стирбьёрн метался по палубе, рыча, как дикий зверь, и понимая, что его драккары не в силах достичь шведского берега. Вглядываясь вдаль, принц понял, что самое большое, что он сможет сделать - это провести на самых мелких судах несколько сотен человек. Но каждый йомсвикинг стоит нескольких десятков воинов короля Эрика. Вариантов здесь немного, а бежать от превосходящего по численности войска хоть и не позорно, но и точно не почетно.

- Бьёрн! - Позвал принц.

Скальд не заставил себя долго ждать и через пару секунд уже стоял рядом, с ожиданием смотря на Стирбьёрна.

- Распорядись сжечь все драккары, кроме самых мелких, они нам всё равно больше не пригодятся. И отбери самых лучших йомсвикингов, я тебе доверяю. С ними мы ступим на берег.
- Но... - Заикнулся было Бьёрн, однако, молодой предводитель окатил его таким взглядом из-под бровей, что скальд лишь кивнул и двинулся выполнять указания.

В большинстве своём воины Стирбьёрна спокойно восприняли решение предводителя просто-напросто утопить их, смерти они не боялись и свято верили в валькирий, которые обязательно явятся за ними, чтобы унести в Вальхаллу. Жизнь на войне и смерть на войне - что может быть почетнее? А уж лучше, чем возможность в Рагнарёк состоять в войске самого Одина, вообще ничего быть не может.

Однако, крещеные даны Харальда Синезубого так не считали, и очень скоро Стирбьёрну пришлось наблюдать, как две сотни драккаров датского короля растворяются на горизонте.

- Жалкие трусы, - прорычал йомсвикинг, ярость которого уже готова была выплеснуться на врагов, - испугались смерти, смерти настоящих воинов! Какой это бог позволяет мужчинам такое?! Позор! Мне стыдно, что вёл их за собой!

***

Небольшое войско, скорее даже отряд, йомсвикингов сошло на плотно заросший деревьями берег, где и были встречены многочисленными свеями, которые хоть и не были воинами, но имели преимущество в родном лесу.

- Поджечь факелы! - Приказал Стирбьёрн, когда войско свеев приблизилось.

Никто не задал вопросов, уже через секунды йомсвикинги вооружились горящими факелами. Принц посмотрел на Бьёрна.

- Скажи им, что я сожгу лес, если они не отойдут.

Скальд со своим факелом выступил вперёд.

- Мы спалим здесь каждое дерево и каждый куст! - Прокричал он. - Вашему королю, Стирбьёрну, прозванному Сильным, нужно пройти, и он пройдет! Погибнете вы, ваш источник пропитания и ваша защита! Отступите, пропустите войско, и останетесь живы.

Долго уговаривать свеев не пришлось, воевать они не хотели. Войско Стирбьёрна без потерь прошло через лес.

***

- Стирбёрн на Фирисвеллире, мой король, - сообщил Торгнир.

Он уже не так суетился, решив, что подобное поведение недостойно должности, которую он занимает и, тем более, недостойно его солидного возраста. Теперь Законник старался унять волнение, говорил настолько спокойно, насколько позволяло его быстро колотящееся сердце. Впрочем, старика выдавала собственная ладонь, покоящаяся на груди.

- Я считаю, - ответил Эрик, ухмыляясь, - что волноваться нам не о чем. Большинство его воинов осталось на кораблях, а даны отступили.
- Но каждый йомсвикинг стоит десятка наших воинов, - возразил Торгнир.
- В таком случае, нам необходимо хорошо встретить наших гостей.
- У нас есть быки.
- Быки? - Удивился король.
- Мы выпустим стадо, связанное вместе в один ряд, закрепив на спинах быков копья. Это посеет панику в рядах йомсвикингов, следом же за скотом пойдет наше войско.
- Это меня устроит, - кивнул Эрик.

Торгнир засиял, аки начищенная рукоятка топора.

***

Поднимался ветер, деревья шумели, местами слышался мягкий звук падения еловых шишек. Йомсвикинги вышли из леса уже вечером, но летние дни долги, и солнце стояло еще высоко.

- А нас встречают, - тихо произнёс Стирбьёрн, углядев впереди какое-то движение. - Они ещё далеко, у нас есть немного времени подготовиться.

Верный друг и соратник Бьёрн дал команду викингам наточить топоры и выступать.

То, что увидели йомсвикинги, когда войско противника приблизилось, повергло их в шок. Издалека казалось, что вражеские воины движутся с необычно высокой скоростью, будто бы они не осторожно встречали могучего неприятеля, а бежали из всех сил с оружием наперевес, уверенные в своей победе. Но никто не мог быть уверен в лёгкой победе над йомсвикингами, и Стирбёрн прекрасно это знал. Также он догадывался, что Эрик, его дядя, боится племянника, таким образом, поведение шведского войска казалось ему непонятным. Стирбьёрн выставил руку в сторону, дав понять своим воинам, что торопиться не следует. Когда же соперники приблизились, все разглядели стадо разъярённых быков, связанных вместе, и к спинам животных были прикреплены копья, оглашающие звоном окрестности.

- Расступиться! - Громко скомандовал Стирбьёрн. - Пропустите их мимо!

Растерявшиеся было викинги бросились в рассыпную. Быки в своей ярости пронеслись мимо, за спинами воинов слышались глухие удары и звуки рвущихся верёвок. Со стадом справиться труда не составило, но расслабляться Стирбьёрну было некогда, ведь за быками следовало войско его дяди.

Как и было сказано выше, каждый йомсвикинг стоил десятка королевских воинов, а некоторые, особо сильные, и нескольких десятков. Стирбьёрн опомнился, когда увидел, что кольчуги его и вражеских воинов окрасились красным не только от крови, но и от света садящегося в море солнца. Скоро стемнело, сражаться стало невозможно, и шведское войско отступило в дальний конец равнины. Предводитель йомсвикингов также решил, что его соратникам не помешает отдохнуть, но несколько человек всё-таки поставил на стражу.

Стирбьёрн долго ворочался на траве, от рук, да что там, от всего его тела пахло металлом и кровью врагов. Уснул викинг очень нескоро, а сон его был недолог и беспокоен.

***

Битва продолжалась весь следующий день до самого вечера. Воины с обеих сторон смертельно устали, но старались не подавать виду. И обе же стороны удручало то, что никто не мог одержать верх.

В ночь же перед третьим днём сражения на равнине Фирисвеллир оба - и Стирбьёрн, и Эрик - просили богов о помощи.

Эрик в храме Уппсалы молился верховному богу Одину почти половину всей ночи и, когда лёг, наконец, в постель, во сне к нему явился высокий человек в синей мантии и широкополой шляпе. Эрик тут же понял, что это и есть сам Один.

- Поклялся ли ты служить мне в течение десяти лет? - Вопросил древний бог.
- Да, - уверенно ответил Эрик, - и клянусь в этом ещё раз.

В руке у пришельца неожиданно материализовалась длинная тонкая трость.

- Сам выйдешь завтра на поле битвы, - произнес Один, протягивая ее Эрику, - станешь впереди всего своего войска и бросишь эту трость в сторону врага, словно это копье, со словами "Предаю всех вас Одину". Победа за тобой будет.

Высокий человек растворился в воздухе, а король Швеции тут же очнулся ото сна. За окном светало. В руках у себя Эрик обнаружил длинную тонкую трость.

Стирбьёрн же вознёс слова молитвы Тору, краснобородому богу грома. Вождь йомсвикингов просил победы в битве и справедливости, ведь трон по праву принадлежал ему. И Тор, как и Один - Эрику, явился Стирбьёрну во сне. Однако, был рыжий бог необычайно зол в эту ночь.

- Повержен ты будешь, Стирбьёрн, - рассержено бросил Тор, - не моя и не твоя в том вина. Но смерти тебе и твоим воинам завтра не избежать.

***

Сон свой вождь йомсвикингов помнил отлично, и настроение его от этого не улучшалось, напротив, внутри всё кипело от ярости. Предсказание бога-громовержца, конечно, произвело впечатление на Стирбьёрна, но это вовсе не значит, что он был готов с лёгкостью покориться своей судьбе. Шведскому принцу предстояла важнейшая в его жизни битва, и он всё ещё не терял надежды это сражение выиграть. Если Тор не хочет ему помогать, то он сделает всё, что в его собственных силах.

Йомсвикинги уже не спали. Кто-то умывался ледяной водой из ручья, кто-то начищал перед битвой оружие, большинство разноцветных ярких щитов валялись на земле в беспорядке. Завидев Стирбьёрна, его воины вскочили, ожидая указаний. Стоит сказать, что принц не любил публичных выступлений, так как заикался, казалось, что речь его не успевает за мыслью. Но кое-что сегодня Стирбьёрн был обязан до викингов донести сам.

- Сегодня ночью мне во сне явился сам Тор, - начал Стирбьёрн, предварительно набрав воздуху, - он предвещал нам поражение.

По небольшому войску прокатился воинственный гул.

- Так это или нет, мы не можем отступить! Это было бы нашим величайшим позором!

Судя по гомону в толпе, воины его поддерживали.

- Мы будем биться, даже если это сулит нам лишь смерть! Это будет означать лишь то, что все мы встретимся в Вальхалле! - Тут Стрибьёрн перевёл дух, заговорил чуть тише. - Если же кто-то испугался и хочет уйти - пусть уходит, я не потерплю трусов в своём войске.

Йомсвикинги взвыли. Не отступил никто.

***

Сражение на равнине Фирисвеллир было по-истине пугающе-кровавым. Воины с обеих сторон бились не на жизнь, а на смерть. Одни верили в победу, уготовленную для них Одином, другие же очень скоро поняли, что этой же ночью сильные, но изящные руки валькирий унесут их в Асгард. И то, и другое было почётно, никто не сделал и шагу назад.

Стирбьёрн быстро понял слова бога-громовержца о том, что ни он, ни сам йомсвикинг не повинен в поражении, когда услышал, что шведские войска идут в бой с криком "За Одина!". В ту же секунду он также осознал, что никто из его воинов не останется в живых, потому что всех их принесли в жертву верховному богу ради победы. За всё нужно платить. И Эрик заплатит жизнью своего собственного племянника и ещё сотен йомсвикингов, поддержавших принца.

Боли Стирбьёрн не ощутил. Только понял, что почему-то больше не может двигаться, а земля поднимается и надвигается на него в огромной скоростью. Кто-то окликнул его. Наверное, это верный друг и соратник Бьёрн. Предводитель йомсвикингов изо всей силы пытался пошевелиться, но единственное, что он смог сделать - это сжать покрепче рукоять. Перед взором возникло бородатое лицо Бьёрна, крайне озабоченное, замазанное кровью, своей и вражеской.

- Бьё....рн, - только и смог прохрипеть шведский принц.

Друг его сдвинул брови.

- Тихо ты, - скомандовал он, оглядываясь, - мы тебя вытащим отсюда.
- Неееее... - протянул Стирбьёрн, собрав последние силы, - нееее... Один...
- Что Один? Что ты городишь? Не до него сейчас!
- Жер...тва...

В глазах начало темнеть, однако, вождь йомсвикингов успел заметить, как плечи Бьёрна опустились, а с лица исчезло всякое выражение. И вот тогда Стирбьёрн почувствовал боль, была она, правда, недолгой.

Конец первой главы