ПРОЛОГ
читать дальше...короткие, взъерошенные иссиня-черные волосы, тонкий эльфийский носик, остренькие кончики ушей и огромные радужки, серые и холодные как сильверит, блестящий в солнечных лучах...
Он стоит, чуть спрятавшись за поворотом в коридоре Башни Круга на озере Каленхад, и весь его мир сейчас сводится к созерцанию дерзкой эльфийки. Магесса. Проклятая самим Создателем за прегрешения всех её предков, наказанная за это своими магическими способностями. Он всё это прекрасно понимает, но оторвать взгляда не может. И почему это так тяжело? Зачем Создатель изобрел для них столь изощренное наказание? Или... может быть, они точно такие же люди, как и мы? Нет! Нельзя даже допускать мысли об этом.
Девушка резко оглянулась и вдруг улыбнулась ему. Он спрятался, прижавшись спиной к каменной холодной стене, и почувствовал, как кровь прилила к щекам.
- Ка-аллен, - её нежный, высокий голосок словно поёт, - я знаю, ты здесь.
Он начинает медленно отползать по стене в сторону лестницы, прочь из комнат учеников, но тонкие бледные пальчики эльфийки уже держат его за руку.
- Каллен, - её губы уже шепчут, так близко, что щеки просто горят, а сердце бешено колотится, он всё сильнее вжимается в стену, словно может просочиться сквозь швы между камнями, - я же знаю, я нравлюсь тебе.
Она осторожно, но сильно тянет его в комнату, ноги у него будто ватные, и он невольно повинуется её настойчивости.
- Какой ты смешной, Каллен, - шепчет она, вставая на цыпочки и обнимая себя его руками, - у тебя такие прекрасные рыжие волосы, - она улыбается и касается своими губами его губ, - и ты так мило краснеешь...
Но в голове внезапно что-то будто щелкает и он находит в себе силы оторвать её от себя. Она кривится от обиды, выпячивая вперед нижнюю губку, а он быстрым шагом покидает комнату и уже бежит, когда оказывается на лестнице. Почти на ощупь он находит свою постель и ещё долго ворочается перед тем, как уснуть.
А наутро его ведут на самый верхний этаж Башни, где он видит её, одурманенную лириумом. Истязания. Но что здесь делает он?
- Ты помнишь, как усмирять? - Спрашивает Грегор - рыцарь-командор.
Каллен коротко кивает.
- Если она поддастся демонам, ты должен её усмирить.
Он замирает, внутри всё холодеет.
- Начнем! - объявляет Первый чародей Ирвинг.
Проходит совсем немного времени и глаза её открываются, но цвет радужки уже не серый, а почти белый, и зрачки её горят красным. «Давай!» - Кричит Грегор, но Каллен отчего-то медлит, не в силах и пальцем пошевелить. Тогда рыцарь-командор сам вскидывает руки, по комнате проносится голубой вихрь, но ничего не происходит, она всё ещё одержима, а испуганный Ирвинг держит свою ученицу за руки, прижимая тонкие запястья к холодному камню. «Чего застыл? - орет Грегор. - Убей её!» Рукоять сильверитового кинжала ложится в руку. «Каллен!» В следующий миг он вонзает нож ей в сердце, и в последнюю секунду жизни радужки её глаз вновь приобретают стальной оттенок...
- Молодец, рекрут, ты прошел испытание...
ГЛАВА I
читать дальше- Каллен! - Он чувствует, как его трясут за плечи её сильные руки. - Каллен! Наконец проснулся. Что с ним?
Реальность наваливается на него внезапно, словно придавливая сверху всей своей невыносимой тяжестью бытия. Конечно, её не интересует, как они здесь оказались и как она выжила, ей жизненно необходимо знать, что с ним - с этим демоническим отродьем.
- Где он? Что с ним? - Карие глаза смотрят из-под нахмуренных бровей, Энн крепко держит его за плечи, ну и сильна же она.
- Энн, - голос хрипит, - Энн, он... его больше нет.
Хоук ослабляет хватку, и он замечает, что губы её посерели, а на лбу выступили капельки крови.
-Я... Энн...
- Выйди, - сухо говорит она.
Храмовник поспешно встает и выходит из комнаты, закрывая за собой дверь и прижимаясь к ней спиной. Из комнаты, где Хоук осталась совсем одна, не доносится ни звука.
Он опустился на корточки и закрыл лицо руками. В какой-то мере он даже понимал её, ведь тогда, в Башне, ему пришлось убить ту, в которую он был влюблен. Но то чувство, наверное, не было настолько... всепроникающим. А Энн была с ним девять лет. Девять лет боролась с демоном внутри него. Но теперь мага больше нет, а демон освободился и, наверняка, ищет себе нового носителя. Но его, Каллена, всё это больше не волнует. Теперь единственное, что его беспокоит - это её душевное состояние и её жизнь. Тогда почему он сидит тут, под дверью? Он решительно поднялся, но вдруг замер. Нет, наверное, это правильно, он ей сейчас не нужен, она должна разобраться со своими чувствами...
- Шевельнешься - пристрелю!
Каллен повернулся на голос - перед ним стоял светловолосый гном, без бороды, но зато со здоровенным самострелом. Как его зовут? Он, кажется, постоянно ошивался около неё.
- Ты не понял, - начал Каллен, поднимая руку.
В следующий миг короткий стальной болт пригвоздил ткань над его плечом к двери.
- Я тебя предупреждал. Следующая стрела воткнется тебе в лоб, храмовник. Что ты здесь делаешь?
Тут дверь открылась, Каллен вместе с ней отъехал в сторону.
- Варрик!?
- Хоук!?
- Что здесь происходит? - Грозно спросила женщина гнусавым после плача голосом, глаза её были красными. - Почему ты дырявишь мои двери?
- Но здесь Каллен, Хоук! И ты... вся в слезах... и в засохшей крови... что случилось? Если это он, скажи, я тут же убью его!
- Умерь пыл, Варрик, - вздохнула она.
Рыцарь-командор схватился за стрелу и выдернул её из двери - благородный массив красного дерева жалобно крякнул, ломаясь.
- По крайней мере, теперь понятно, кто все эти годы ухаживал за имением, - пробормотала она.
- Но как вы тут оказались? И где Блондинчик?
- Кто? — Не понял Каллен.
- Маг с длинным носом и Справедливостью внутри! - Гном, догадавшись, что опасности нет, со стуком опустил арбалет на стол.
- А вот он нам сейчас всё и расскажет, - Энн кивнула в сторону храмовника, - может быть, спустимся в библиотеку?
Уже через минуту они расселись по мягким креслам.
- Андерса больше нет, Варрик, - тихо сообщила Хоук.
Гном молча поднялся и достал бутылку с темной жидкостью и пузатый бокал.
- Хлебни-ка, полегчает, - он поставил коньяк перед ней.
- Боюсь, мне не полегчает, - возразила она, отставляя посуду в сторону и, вынув пробку, выпила из горлышка. Сделав несколько глотков, она поморщилась и грохнула бутылку на стол, из глаз её потекли слёзы, то ли от крепости, то ли от горечи потери.
Каллен чувствовал себя неловко, присутствуя при такой личной сцене, но ни Варрик, ни сама Хоук, похоже, не замечали его. Но он ошибся - Энн вдруг взглянула на него полными слез глазами и спросила:
- Так что произошло, Каллен?
- Я... – голос охрип и храмовнику пришлось прокашляться. — Я был в Казематах, строил своих немногочисленных рекрутов, когда вдруг голос внутри моей головы приказал мне оставить их и придти сюда, к тебе в имение.
Он вздохнул, Хоук покивала, мол, продолжай.
- Дверь была не заперта и я вошел. Встретила меня женщина. Немолодая. Хотя, демон побери, вообще невозможно понять, сколько ей лет. Сказала, что зовут её Флемет. Я никогда не верил в эти сказки о Ведьме Диких Земель, но она... действительно обладает магией, я, как храмовник, ощутил это сразу. Она сказала мне, что я нужен тебе. Что я должен позаботиться о тебе.
- Позаботиться? Обо мне? - Усмехнулась Энн.
- Она мне рассказала, что произошло там, в Вал Руайо...
Тут Хоук хлебнула ещё и, опершись локтями о собственные колени, закрыла лицо руками. Повисла тишина, потом послышался всхлип, Варрик с Калленом смотрели на женщину, не решаясь на какие-либо действия. Наконец, Хоук отняла ладони от лица и взглянула на них.
- Что произошло в Орлее? - Осмелел гном.
- Андерс больше не был Андерсом, и я решилась. Но в самый последний момент... я увидела его глаза. Ты понимаешь, Варрик? Его глаза. И не смогла.
- И что было дальше?
- Она перерезала себе горло, - произнес Каллен. - Ведьма залечила её, она сказала мне.
- Вот оно что, - вздохнула Энн, - а я ж наверняка... что это за магия?..
- И тогда я спросил, что с... что с ним. И она сказала, что убила его, - Каллен просто говорил, словно он был не живым человеком, а куклой, - что он больше не нужен, что роль его исполнена, но ты должна жить... и что у тебя много работы, а я должен тебе помочь.
Хоук снова хлебнула из бутылки и грохнула её со всего размаху о стену.
- Плевать я хотела на все её пророчества! — Прошипела она, поднимаясь. - Я жила для него и какая-то работа меня не волнует! Пусть хоть весь мир сгорит в огне! - Голос её сорвался на крик. - Я буду рада! Почему она считает, что может решать за меня?! Ну, где же ты, Флемет?!
Но ответом ей была тишина.
- Так я и думала! - Энн в ярости вылетела за дверь.
Каллен так и остался сидеть, сердце его сжималось от жалости к Хоук, но он был рад, что она осталась жива.
***
Варрик уже давно ушел, на Киркволл опустилась темная снежная зимняя ночь, а Энн всё так же стояла у окна, почти не шевелясь, и иногда вздыхала так, что при виде этой картины у Каллена сердце кровью обливалось. Наконец, он решился и подошел к ней, неуверенно остановившись сзади.
- Каллен, мне нужно уйти, - не поворачиваясь, сказала она.
-Нет.
Наконец, Энн обернулась, в глазах её отражалась какая-то нечеловеческая боль.
- Я ничего с собой не сделаю, обещаю, - Хоук натянуто улыбнулась.
Он молчал, она обошла его и направилась в спальню и через несколько минут вышла оттуда в прекрасных доспехах Защитника и с оружием. Она приблизилась к храмовнику и тихо сказала:
- Пообещай мне, что не уйдешь. Я не хочу возвращаться в пустой дом.
Он вздрогнул и вдруг крепко обнял её.
- Никогда.
Она разорвала объятия и через минуту пропала за дверью в темноте ночи. А Каллен спустился в библиотеку, где нашел ещё много бутылок с отличным орлесианским коньяком, видимо, Варрик запасся.
Мужчина вливал в себя рюмку за рюмкой, не закусывая и не морщась, но сон не шел, и такая желанная истома не наступала. Тогда он достал из складок храмовничьего одеяния маленький пузырек с ярко-синей жидкостью и одним глотком осушил его. Комната покачнулась, в глазах помутнело, и Каллен уже было обрадовался своему надвигающемуся наркотическому забытью, но через несколько секунд всё стало по-прежнему. Он вздохнул, похоже, маленький бутылек его уже не брал.
Мысли опять вернулись к Хоук. Куда она отправилась? Где она? Может быть, у разрушенной церкви? А может быть, выпивает с Варриком в «Висельнике» и снова плачет? Или в порту любуется на замороженные корабли? Или в крепости наместника?.. Она могла бы стать хорошим наместником... раздумья не давали ему покоя и не разрешали опьянеть, он упорно беспокоился о Хоук. Храмовник поднялся и с каким-то странным для него самого рвением принялся изучать книги на полках. История Тедаса, География Тедаса, «Черный лис», «Смерть храмовника», большая подборка о легендарном оружии, Иерархия Круга, История Церкви... Среди книг он вдруг заметил отдельно вставленный рыжий лист плотной бумаги, осторожно потянул за него и извлек бумагу со строками «... Церковь насаждает нам, что магия - это проклятье, посланное нам Создателем за грехи наших предков, и утверждает, что магия опасна, и что магов следует содержать в тюрьме, называемой Кругом. Но если магия так опасна, что может навредить, зачем тогда Создатель продолжает посылать её нам? «Человек должен управлять магией, а не магия — человеком» - сказала Андрасте. Но неужели она хотела, чтобы все мы были заперты в Круге, не имея возможности вести нормальную жизнь — влюбляться, растить детей и быть счастливыми?..» А ведь не только маги страдали от этого, подумал Каллен. Он и сам не имел возможности быть счастливым и вести нормальную жизнь. Но когда Круги пали, он понял, что устал от такой жизни, от слепого подчинения командору, охранения магов в Круге и поиска отступников. Теперь он имеет возможность просто любить её, он имеет право хотя бы постараться быть счастливым. Мурашки пробежали по спине от одной мысли о том, кого он должен за это благодарить... Внезапно он понял, куда она отправилась.
Храмовник... нет, он твердо решил, теперь он - бывший храмовник... поднялся в спальню, подобрал с пола панцирь и наплечники и облачился. Видеть этот пылающий меч на груди больше не хотелось, но другого выбора у него не было. Пока не было. Спустившись к выходу, он взял у дверей свои меч и щит и вышел на темную улицу.
Снег прекратился и из-за расступившихся туч выглянула яркая, желтая луна. Каллен быстрым шагом двинулся в сторону рынка, пройдя через решетчатые открытые ворота, спустился в Нижний город. Мужчина слышал, как ставни на окнах хлопают за его спиной, храмовников в Нижнем и так особо никогда не уважали, но сейчас малодушные стали просто презирать, а особо смелые - нападали. Здесь многие семьи несли в своей крови магию и почти все когда-то скрывали отступников. Тем не менее, атаковать рыцаря-командора, похоже, так никто и не решился. Мимо «Висельника», к Литейному кварталу и в узкий проход, ведущий в Клоаку.
В Катакомбах стоял тяжелый, неприятный запах, даже вонь. Кругом теснились бедняки, они, похоже, не очень-то рвались подняться по социальной лестнице, ведь порой просить милостыню и жаловаться на свою нищету гораздо проще, нежели пробовать показать себя на улицах хотя бы Нижнего города. Бежавшие когда-то из Ферелдена тоже не все возвращались в постепенно восстанавливающуюся после Мора страну, но и их можно понять, здесь они уже привыкли, а менять привычки порой тяжело.
Каллен протискивался по узким коридорам Клоаки, тогда как проснувшиеся попрошайки перешептывались, и до его слуха доносилось «Храмовник, храмовник». Неужели это теперь на всю жизнь? Нет, Каллен, это пока ты не избавишься от этого доспеха и дурацкого храмовничьего одеяния. Другое дело, насколько глубоко это засело в твоей голове. Ведь он всё ещё помнил, что случилось в Ферелдене на озере Каленхад, как одержимые и маги крови убили почти всех храмовников и прорвали Завесу, как демоны и призраки носились по Башне, убивая и искушая.
Наконец, он добрался до одного из самых отдаленных уголков Клоаки - двери бывшей лечебницы были распахнуты и он вошел. Раскладушки стояли аккуратными рядами, как солдаты в строю, в воздухе стояли запахи лириума и трав, что резко контрастировало с вонью в остальных коридорах Катакомб. Здесь было тихо. Каллен надеялся увидеть Энн, но, похоже, ошибся, и поэтому сейчас застыл в полном недоумении.
Вдруг за спиной он услышал тихие шаги и резко повернулся, выхватив меч. Напротив стояли трое молодых мужчин в лохмотьях, но вооруженных самодельным оружием в виде остро заточенных стальных пластин и вязанных-перевязанных самострелов. Тем не менее, списывать их со счетов было, по меньшей мере, неразумно - он помнил, что Клоака давно славилась своим умением изготавливать смертельные яды из всего, что произрастало в Вольной Марке, так что их «клинки» вполне могли быть отравлены.
- Что, храмовник, пришел надругаться над единственным, что у нас осталось? — Вопросил тот, что посередине — видимо, главный, совсем ещё молодой, но все же постарше остальных.
- Чего? - Не понял Каллен. - Я просто ищу кое-кого.
- Кого это, интересно? Целителя здесь давно нет и ловить тебе здесь некого, так что убирайся, иначе, тебе придется иметь дело с нами!
- Нет, не целителя, - он вовсю старался, чтобы голос звучал спокойно и холодно.
- Здесь никого нет! — Пожалуй, этот слишком напирает на слово «никого»...
- Защитница здесь? - Напрямую спросил Каллен.
- Защитница исчезла три года назад, вместе с целителем! Странно, что ты ищешь её сейчас!
- Уолтер, не стоит, - за спиной раздался ровный, такой любимый голос, - это мой друг.
- Храмовник — друг Защитницы? — Удивился парень, опуская лезвие. - Ну что ж... - Он махнул своим соратникам, и они скрылись в темноте коридоров.
- Второй раз за день ты меня спасаешь, - Каллен медленно повернулся к ней.
- Брось, - хмыкнула она, - я за них волновалась больше, чем за тебя. Зачем ты пришел? Я хотела побыть одна.
- Ну, я ведь не знал, что ты тут со всеми дружишь, вот и пришел помочь, вдруг бы напал кто... К тому же, проводить ночи в таком месте...
- Это самое лучшее место в Киркволле, Каллен, - вздохнула она, - честное, прямое, без интриг и вранья. Если ты не нравишься, тебя просто прибьют, а не будут водить за нос и строить преданные глаза.
- Я заметил, - он попытался улыбнуться. — Энн, я решил не быть больше рыцарем-командором.
Её брови поехали вверх.
- И не быть храмовником вообще.
- Разве такое возможно? - Удивилась она. - Умения у тебя все равно останутся.
- Это да, но я не хочу больше ими пользоваться.
- Послушай, - она села на раскладушку, - всё это относительно. Ты — нормальный, здравомыслящий человек, не какой-то там фанатик, я думаю, ты вполне способен воспитать новое поколение храмовников, понимающих, что не нужно запирать магов в тюрьме, чтобы соблюдать порядок. Нужно отыскать лучших магов Тедаса, организовать академию волшебства, отправлять туда детей, учить их правильным заклинаниям, в зависимости от того, какую школу магии они выберут...
- А если это будет магия крови, некромантия или вдруг еще что похуже?
- В тебе говорит храмовник, хоть ты и не хочешь им быть! Знала я одну магессу крови... Вполне себе милая девочка. Нужно обучать их контролировать свое сознание, не поддаваться искушениям демонов, это, кстати, и простым людям необходимо. Лириум дорог и редок, и использовать вместо него свою кровь вроде бы и логично, но, знаешь ли, далеко не каждый готов порезать себя. К тому же, вспомни, в основном магия крови использовалась отступниками тогда, когда их прижали к стенке храмовники, а так как не будет Кругов, не будет и отступников. Конечно, есть просто сумасшедшие маньяки, но вот за этим и нужны храмовники. Они не должны быть тюремщиками, они должны быть кем-то вроде городской стражи, оберегать народ, пресекать преступления. Согласись, стража не стоит у постели каждого человека, хотя убить можно и обычным кухонным ножом и даже иголкой. Маги будут работать также как и обычные люди, ведь их волшебство можно направить в мирное русло — тушить пожары, управлять погодой, улучшать урожаи, я уже не говорю о лечении людей.
- Как у тебя всё просто, - вздохнул Каллен.
- Я и не говорю, что это будет легко! - Рассердилась Хоук. - Сознание общества, сформированное веками, трудно переделать и я уверена, что первое время от магов будут шарахаться, но через десяток-второй лет все привыкнут, поймут, насколько магия может быть полезна. Я считаю, что именно этого хотели Справедливость с Андерсом, пока... - голос её дрогнул, - пока не слились. И я намерена идти до конца. Ты можешь помочь мне и продолжать пестовать своих рекрутов, а можешь все бросить и... и делать, что ты там хотел.
Он опустился рядом и взял её руку в перчатке из плотной кожи, расшитой сильверитовыми пластинками, от чего её ладонь напоминала когтистую лапу льва. Она было дернулась, но потом, видимо, решила руку не отбирать.
- Конечно, я с тобой, - тихо сказал он.
Она крепко сжала его пальцы, отчего его сердце пропустило пару ударов.
- Храмовник собирается бороться за свободу магов, - усмехнулся он.
- Пойдем домой, - почти шепнула она.
«Домой, - подумал Каллен, - она сказала мне «пойдем домой»». Ничего приятнее он ещё никогда не слышал.