ГЛАВА II. АНТИВА
читать дальше- Ну, это пока всё, что мы можем вам предложить, - сообщила Пэм, когда они подъезжали к небольшому домику, расположенному на одиноком песчаном месте на побережье.
- Ты издеваешься, да? - Воскликнула Энн, соскальзывая с седла. - Это лучшее, о чем мы могли мечтать! Море, солнце, белый песок...
- И далеко от города, - вставил Андерс, - спасибо, Пэм... Я даже не знаю, как тебя отблагодарить.
- Нет, знаешь, - она покачала отрицательно головой, - будь счастлив.
- Я счастлив.
Эльфийка ухмыльнулась и, поворачивая лошадь, сказала:
- Хорошо вам устроиться. Я пришлю кого-нибудь, если вы мне понадобитесь или если что-нибудь случится.
С такими словами она пришпорила кобылу и скрылась, поднимая клубы пыли.
Зевс радостный уже носился вокруг домика. Они занесли сумки с вещами и продовольствием и отправились на исследование своего нового жилища. В доме было две комнаты и небольшая кухонька со шкафчиками, столом и выложенной в углу печкой для приготовления пищи. В одной из комнат стояла большая кровать с навесом, так как шторы на окнах предусмотрены не были, другая комната, похоже, могла быть использована как гостиная и частично как гардеробная. Из спальни можно было выйти на беседку, с которой открывался прекрасный вид на море. Энн уселась на деревянный стул и огляделась: недалеко росла одинокая пальма, на которой можно было разглядеть кокосы, больше полезных растений не наблюдалось.
- Придется часто наведываться в город, - заметил Андерс, садясь на соседний стул, - иначе мы тут с голоду опухнем.
- Ты будешь здесь, а я буду привозить еду, тебе даже в Антиве лучше не высовываться, храмовники рыщут по всему Тедасу.
Зевс подбежал к ним, положил лапы Хоук на колени и преданно уставился в глаза, с высунутого языка капала слюна.
- Чего тебе?
Он гавкнул и рванул к морю. Намочив лапы, развернулся и снова примчался к Энн, обсыпав её песком, прилипшим к шерсти.
- Ты хочешь поплавать?
В ответ ей раздался радостный лай.
- Ладно, но только не долго.
Женщина встала из-за стола и принялась стягивать с себя доспехи. Андерс молча наблюдал за ней, пока Зевс носился в нетерпении вокруг неё.
- Ты пойдешь? - Спросила Хоук мага, но он только помотал головой.
Когда последняя вещь упала на песок, пёс сорвался с места и через секунду был целиком в море. Энн рванула за ним, стараясь не отставать, и нырнула. Вода была чудесная, теплая, как парное молоко и прозрачная, как стекло. Было приятно окунуться после нескольких часов на лошадях под палящим солнцем. Она вынырнула и легла на спину - солёная вода поддерживала её - на небе не было ни облачка. Хоук понимала, что с каждой минутой, проведённой здесь, она любила Антиву всё больше. Зевс вынырнул рядом, осыпав её брызгами воды. Она засмеялась и, собрав воду в ладони, вылила её на пса, тот гавкнул и, смешно загребая, поплыл в сторону пальмы. Глянув в сторону берега, Энн увидела, что маг сидит на песке и смотрит в их сторону. Она набрала в лёгкие воздуху насколько смогла и ушла под воду с головой. Опустившись на самое дно, с трудом растянулась на песке, солёная вода выталкивала наверх. Сквозь толщу воды было видно солнце, словно немного потускневшее, над ней проплыл Зевс, взбаламучивая воду своими лапами, сильный поток в очередной раз попытался поднять её, но она держалась, ухватившись за росшие на дне водоросли. Наверх не хотелось. Здесь было прохладно и свежо, мимо пронеслась стая оранжевых мальков. Море было наполнено жизнью, не смотря на то, что наверху была выжженная солнцем пустыня.
Андерс сидел у входа в лечебницу с блюдцем.
- Что ты делаешь? — Спросила Хоук.
Она решила навестить его на следующий день после происшествия в подземелье под Казематами. Хотя, «решила» - это громко сказано, ничего она не решала. Она просто проснулась, оделась, вышла из дома, и ноги понесли её сюда. Возможно, разумом она до сих пор не осознавала, насколько много он значит для неё, но прошло уже три года, а у неё всё также замирало сердце каждый раз, когда она видела его.
- Я очень скучаю без котёнка, - ответил маг, - вот думаю, приманить какого-нибудь. Хотя, похоже, их перебили беженцы. Если не съели, - его лицо скривилось от омерзения.
Мужчина встал и сделал несколько шагов к столу, Хоук прошла за ним.
- Храмовники рыскали сегодня ночью совсем близко, - сказал он.
- Они приходили за тобой? — Хоук почувствовала, как её ладони покрылись капельками липкого противного пота.
- Нет, не конкретно за мной, они искали отступников среди беженцев.
- Не пугай меня так, а то мне придётся запереть тебя.
- Милая, - уголок его рта приподнялся в ухмылке, - я никому не дам себя запереть. Даже тебе.
«Милая»?..
- Храмовникам придется сначала перешагнуть через мой труп, чтобы добраться до тебя.
- Зачем тебе это? - Улыбка моментально сошла с его лица. - Ты можешь жить нормальной жизнью, тебе незачем связываться с одержимым отступником.
- Меня не интересует нормальная жизнь, если в ней не будет тебя.
- Ты... ты дразнишь меня?
- А сколько ещё нужно тебя дразнить, прежде чем ты потеряешь голову?
В тот же момент он прижал её к себе и впился губами в её рот. От неожиданности она чуть отступила назад, но тут же обвила руками его шею. Его руки гладили её волосы и плечи, она чувствовала, как её ноги подкашиваются, и, кажется, она сейчас безвольно сползёт на пол, но он держал её крепко.
- Это будет катастрофа,- тихо сказал Андерс, - ты и я... Везде нас будут преследовать, везде на нас будет охота, ты ещё можешь отступить, оставить меня и жить нормальной жизнью. Но завтра нас могут убить, я хочу сказать, что я чувствую...
- О, - улыбнулась она, - это будут стихи? Я люблю стихи.
- Если твои двери будут открыты, я приду к тебе сегодня ночью. Если нет – я буду знать, что ты вняла моим предостережениям...
Энн знала, что воздух заканчивается, и придётся всплывать на поверхность. Но тут она почувствовала довольно сильные колебания воды и повернула голову - над ней и немного слева проплыл Андерс. Она тихо поднялась и схватила его за ногу. Он вскрикнул и резко развернулся. Энн засмеялась, он стоял, как-то растерянно улыбаясь. Его волосы растрепались, и длинная чёлка, обычно завязанная сзади, свешивалась ему на лицо; с носа и подбородка стекали капли воды.
- Вот ты где, - сказал он, - а я уже забеспокоился. Что ты там делала так долго?
- Думала, вспоминала, мечтала.
- Тебе здесь нравится?
- Безумно! - Воскликнула она и, обдав его брызгами, рванула к берегу. Но перед ней тут же выросла волна, мгновенно превратившаяся в ледяную стену. Энн в недоумении повернулась, маг стоял на песке, потому что вся вода, окружавшая его, сейчас льдом выстроилась перед Хоук. Он самодовольно ухмылялся, сложив руки на груди. Она показала ему язык и попробовала обойти стену, но не успела, через секунду они были в кольце из замороженной морской воды. Машинально она потрогала лёд - он оказался теплым, но не таял под её рукой.
- Почему он не холодный?
- Магический лёд не всегда холодный, если я захочу, он будет тёплым.
Маг взмахнул рукой, и стена рассыпалась миллионами сверкающих капель, вода вновь окружила их, словно обнимая своими прохладными потоками. Он подошёл к Энн и, взяв её за руку, поцеловал в ухо.
- Пойдём лучше на берег.
***
Энн вела лошадь за собой, пробираясь по узким улочкам центра Антивы, ведущим на рынок. Вокруг сновали люди, эльфы и гномы, мужчины и женщины. Жара стояла невыносимая, и Хоук надела лёгкое платье, но к боку кобылы прикрепила ножны со своим любимым тяжелым мечом. Наконец перед ней открылась рыночная площадь, огромная, но наполненная народом под завязку, вокруг все кричали, спорили, торговались, то тут, то там раздавался лай собак и ржание лошадей. Запахи в воздухе стояли самые разнообразные, от сырой рыбы до подгнивающих фруктов, найти что-нибудь приличное во всём этом казалось не лёгкой задачей, но за полгода, что они прожили в Антиве, Энн уже успела подружиться с торговцами, продающими свежую еду. Зевран предлагал свою помощь в виде прислуги, но они с Андерсом решили, что чем меньше народу знает об их местонахождении, тем безопаснее. Никто не мог гарантировать, что они долго проживут в Антиве, не обращая на себя внимания. К тому же, обшаривая столицу и окрестности, Хоук могла подслушать, о чём говорят на улицах.
Удача сопутствовала эльфийской чете, не без помощи меча Хоук. Тем не менее, Пэм и Зевран привлекали Энн довольно редко, чтобы не давать возможности заметить её или Андерса. Последний месяц вообще всё утихло, власть в столице всецело принадлежала друзьям Защитницы, что же касается другой ветви Гильдии, то враги прятались по окраинам страны, были очень разрознены и особой опасности не представляли.
- Синьорина, не желаете попробовать сливы из моего сада? - Раздался рядом мужской голос, говорящий с характерным акцентом, явно стремящийся умаслить её. - Они прекрасны как ваши черные глаза и сладки как ваши алые губы!
Но что-то в этом голосе, в этом выговоре, было не так... Она повернулась к торговцу, он был в капюшоне, но она разглядела яркие голубые глаза и светлую прядь волос, выбивающуюся из-под ткани. Он снял капюшон...
- Ты? Я же помогла тебе...
- Простите, мистресс Хоук, приказ рыцаря-командора Киркволла. Вам лучше не сопротивляться, а прямо сейчас сказать мне, где маг. Каллен просил отпустить Вас, если Вы сразу скажете.
- Каллен? Рыцарь-командор? А ты, Керан, теперь рыцарь-капитан?
Парень еле заметно кивнул, напряжение, висящее в воздухе, казалось, можно ощутить кожей. Зевс у её ног сжался в комок, готовый к броску и еле слышно зарычал, она протянула руку за мечом.
- Ты же понимаешь, что я сейчас снесу тебе голову? - Тихо спросила Энн, осторожно обнимая пальцами рукоять, скрытую под тряпкой.
Тут же она почувствовала, как с обеих сторон её подхватили под локотки, возможности выхватить меч больше не было. Зевс зарычал громче, но Хоук шикнула на него, понимая, что без меча и в одном легком платьице она не одолеет несколько вооруженных до зубов храмовников даже с помощью верного пса.
- Мне не хочется применять к вам силу, мистресс Хоук, учитывая, что когда-то вы помогли мне остаться в ордене, но такова моя работа. Даю вам последний шанс. Где одержимый? Ответьте, и я отпущу вас.
- А если не отвечу?
- В таком случае приказано доставить вас в штаб в Антиве, мистресс.
- Отлично, - прошипела она, - я уже соскучилась по своему старому другу Каллену.
- Убить пса и лошадь, - приказал рыцарь-капитан.
- Что-о? Зевс, беги!!
Пёс сорвался с места и помчался к выходу из рынка. Кобыле, стоящей за спиной Хоук, одним взмахом острого храмовничьего меча перерезали горло. Энн почувствовала, как лошадь тяжело повалилась на землю.
- Поймайте собаку! Я сам займусь ей.
***
Была тёплая летняя ночь, но Хоук дрожала, словно за окном мела метель. Она ходила из угла в угол своей спальни в ожидании, то садилась на кровать, то вставала, брала зачем-то лютню и ставила её на место. Время подходило к полуночи, и ей казалось, что ещё минута, и она сойдёт с ума. Мама уже давно легла спать, служанка-эльфийка Орана заперлась в своей каморке у кухни, только гном Бодан да верный Зевс караулили у входных дверей. Она подошла к окну и отодвинула штору, луна ярко освещала вымощенную улицу, но ни малейшего движения она не заметила.
Дверь тихо отворилась, потом осторожно захлопнулась, она услышала его мягкие шаги и повернулась. Он смущённо улыбался и молчал.
- Ты пришёл, - выдохнула она шёпотом, - ещё немного, и я пошла бы искать тебя.
- Справедливость против моего... увлечения тобой, он считает это препятствием. Пожалуй, это единственное, в чём я с ним не согласен.
Они и сами не заметили, как приблизились друг к другу.
- Ты хотел мне рассказать что-то?
- В Круге любовь была всего лишь игрой, все понимали, что маги не должны, не имеют права влюбляться. Но сейчас всё по-другому. Больше всего я боюсь только потерять тебя.
- Андерс, ты не потеряешь меня, - тихо сказала она, касаясь ладонью его щеки.
- Я не знаю ни одного мага, который осмелился бы полюбить...
- Андерс, мне холодно, - проговорила Энн сквозь сон, - Андерс?
Тут она всё вспомнила... Она резко открыла глаза и поняла, что сейчас глубокая ночь, что она связана и её везут... В крытой повозке было душно, но как-то зябко, не смотря на жару, которая почти постоянно стояла в Антиве. Возможно, это от голода, подумала Хоук. Они ехали весь день и ночь, всё это время она лежала связанная на дне повозки, она чувствовала, как руки и ноги порядком затекли. Сердце разрывалось от осознания невозможности сделать что-либо, её мысли стучали в голове словно дятлы. Как там Андерс? Убежал ли Зевс от храмовников? Не привёл ли он их к магу? От бессилия она зарычала.
- Не спится? - Занавес из плотной ткани открылся, и она увидела Керана верхом на лошади. - К утру будем на месте, не переживайте.
- Скотина, - зло бросила Хоук, - лучше бы ты сдох от голода на улицах Нижнего города.
- Простите, мистресс, но Кодекс предписывает мне находить отступников и запирать их в Круге, а также наказывать их укрывателей.
- Круги пали!
- Это ничего не меняет, мы всё ещё в состоянии восстановить систему, а я всё также обязан подчиняться Кодексу.
- Не ожидала я от тебя, Керан, - только вздохнула она, вспоминая молодого паренька с ясными голубыми глазами, схваченного магами крови.
- Я могу понять вас, мистресс Хоук. Вы с ним довольно долгий срок вместе, я знал, что вы мне ничего не скажете.
- Если ты такой понимающий, отпусти меня! - Буркнула она.
- Не могу, - он отрицательно помотал головой, - поймите и вы меня. Андерс не просто отступник, он одержимый, он уничтожил церковь и убил Владычицу, он преступник, мистресс. Но он любит вас. И он придёт за вами.
Хоук похолодела.
- Нет, - шепнула она.
- Да, - откликнулся Керан. - Вы, кажется, замерзли? - Он открепил тканевый плащ капитана и набросил на неё. - Вам лучше поспать.
- Иди к чёрту! - Плащ полетел в храмовника.
- Как скажете, мистресс, - он вздохнул и, свернув плащ в тугой рулон, положил его рядом с ней.
***
- Ну, здравствуй, Хоук, - поприветствовал её Каллен, - неважно выглядишь.
Действительно, отметины от верёвок и кандалов горели огнём, платье было грязным и порванным в нескольких местах, волосы растрепались, вдобавок она почему-то оказалась босой.
- Зато ты как всегда элегантно-прекрасен, - язвительно ответила она, оглядывая его богатые доспехи, яркие рыжие волосы и блестящие - видимо от лириума - глаза глубокого янтарного цвета. - Соскучился по мне? И года не протянул, я смотрю. Рыцарь-командор разваливающегося, никому не нужного Ордена! Надо же, какая честь была мне оказана стоять перед тобой в драной одежде и босиком!
- Помолчи, - поморщился он, - а то я прикажу связать тебя.
- Если ты при этом отстанешь, то я буду только рада.
- Да ты ведь даже не знаешь, зачем ты здесь.
- Знаю! Вы надеетесь, что Андерс придёт за мной!
- Керан? - Каллен повернулся в сторону рыцаря-капитана. - Зачем ты ей сказал?
- Я сама догадалась! - Бросила Хоук. - Не такая я же дура, как ты думаешь!
- О, ты совсем не дура, - Каллен подошел к ней ближе. - Скажи мне, зачем ты снова его передо мной выгораживаешь, а?
- Кого? Этого мальчишку, которого ты вдруг произвел в капитаны?
Повисла тишина. Они смотрели друг другу в глаза, словно два диких зверя перед схваткой. Никто из окружающих не решался даже вздохнуть.
- Служанку с приличной одеждой для мистресс Хоук сюда немедленно, - тихо сказал вдруг Каллен, - все остальные вон!
- Есть, рыцарь-командор! - Керан вывел храмовников за собой.
- Каллен, что за цирк? Ты же помогал мне в битве с Мередит.
- Мередит сошла с ума, она не могла больше управлять Орденом. То, что я помог тебе убить её, вовсе не значит, что я дам преступнику уйти. Расслабься, Хоук, я не причиню тебе вреда, сядь, - мужчина отошел и показал на мягкие подушки у стены шатра. - Мы просто поговорим.
Энн несколько секунд поколебалась, потом всё-таки опустилась на подушки. Ноги ныли от усталости, и она с удовольствием вытянула их вперёд, прикосновение бархата к коже было невероятно приятно. Через минуту вошла эльфийка с одеждой и миской воды.
- Не буду вам мешать, - сообщил Каллен, - и предупреждаю, на выходе охрана, так что бежать не имеет смысла.
- Как тебя зовут? - Спросила Хоук у эльфийки, когда он вышел.
- Нэлита, синьорина, - ответила девушка, макая полотенце в воду.
- Ты ведь из местных?
Она кивнула, протирая её лицо.
- На чьей ты стороне?
Эльфийка с удивлением подняла на Энн свои огромные изумрудные глазищи.
- Я поясню, - улыбнулась Хоук, - Антива разделилась надвое. Два Гильдмастера.
- Я живу в столице, синьорина, я на стороне Гильдмастера Зеврана.
- Хвала Создателю! - Вздохнула Энн. - Далеко мы от столицы?
- Двадцать миль на юг, синьорина.
- Если поможешь мне, я награжу тебя, когда выберусь отсюда. Просто передай ему записку, когда будешь в столице, и всё.
Она увидела растерянность и страх в глазах Нэлиты.
- Сто золотых, - пообещала Хоук, - ты можешь верить мне, я найду тебя, как только выберусь. Я понимаю, что ты боишься их, но я не прошу ни о чём сложном, просто передай записку Зеврану. Постарайся как можно скорее. Скажешь, что ты от Хоук.
Эльфийка коротко кивнула.
- Спасибо, - шепнула Энн, - мне нужен карандаш и кусочек бумаги или того, на чём можно писать.
Нэлита достала маленький ножичек из складок платья и срезала маленький кусочек кожи со шкуры, закрывающей пол шатра. Хоук кивнула и этим же ножом выцарапала:
Я на 20 миль южнее столицы. Не бери его, спрячь его, прошу. X.
Она надеялась, что Зевран поймёт. Служанка туго сложила кусочек кожи и спрятала в складках одежды. Затем расправила свёрток, который оказался красивым длинным шёлковым платьем светло-зелёного цвета с выбитыми на нём жёлтыми лилиями. Хоук оценила платье, оно было прекрасно, но надевать его не было никакого желания, подобные подарки со стороны врагов казались, по меньшей мере, подозрительными. Нэлита помогла ей натянуть одежду, причесала ей волосы и, молча спрятав ножичек под одну из шкур, вышла.
Тут же появился Каллен, уже снявший боевые доспехи. Намётанным взглядом Энн отметила, что оружия у него также с собой нет.
- Ну, пока наш одержимый не побежал тебя разыскивать, у нас есть время поговорить.
Храмовник сел рядом с ней, она демонстративно отодвинулась.
- Хоук, пойми, я никогда не желал и не желаю тебе зла. Более того, я всегда восхищался тобой.
Она повернула голову к нему, оглядывая его из-под бровей, пытаясь понять, что этот странный храмовник скрывает за общими словами. Но он сам ответил на её немой вопрос.
- И сейчас восхищаюсь. Этими шоколадными глазами, твоей кожей цвета кофе с молоком, я никогда раньше не видел такой... Всё то время в Киркволле я думал, что ты примешь верное решение. Я помню, как ты помогла мне одолеть одержимого Уилмода, ты была словно ураган, с этим огромным мечом, он казался больше тебя самой. В тебе столько смелости и силы... Какого гарлока этот сумасшедший появился в твоей жизни!... Каждую минуту он был с тобой, стоял за твоей спиной. Все в Казематах знали, что он отступник, но никто из храмовников не решался перейти тебе дорогу, все знали, насколько ты сильна в своей ярости. Но я не делал этого по другой причине.
Она слушала и удивлялась. Кто бы мог подумать, Каллен!...
- Но сейчас это всё зашло слишком далеко, - продолжал мужчина. - Неужели ты согласна с тем, что он сделал? Эльтина была хорошей Владычицей, справедливой, никогда не вставала ни на чью сторону, старалась сохранять баланс, он же посчитал себя вправе убить её.
- Он сделал то, что было необходимо.
- Необходимо совершить убийство невинного человека? Неужели ты в это веришь?
- Она не невинна. Она бесконечно виновна в своём бездействии! Она прекрасно видела, что происходит, и какое напряжение охватило город после смерти Наместника! Она могла повлиять на Мередит!..
- На Мередит никто не мог повлиять после того, как у неё в руках оказался этот проклятый идол, и ты это знаешь!
- Почему ты не увидел этого? Неужели ты не распознал одержимую? Ты был к ней ближе остальных храмовников! Ты должен был выступить против неё!
- Я должен был лишь выполнять её приказы!
- Нет, если твой командор - одержимая! Каллен, мы все преступники, мы все убийцы, каждый из нас идёт к своей определенной цели, и если она отличается от общепринятых, недалёкие люди называют это преступлением! Но если с убийством все вокруг согласны, то это становится подвигом! Всё, что нужно сделать - это выбрать сторону. У меня же выбора не было.
- Выбор есть всегда, - сказал храмовник.
- Нет. Потому что нет ничего важнее любви. Он не может перестать быть магом, а я могу выступить против системы. Это я и сделала.
- Хотел бы я, чтобы кто-нибудь любил меня хотя бы в половину так сильно, как ты любишь его.
- Стань достойным этого, - Хоук отвернулась, подумав, что как бы она не ненавидела храмовников, ненавидеть Каллена она не может.
- Неужели я менее достоин этого, чем он? - Она вдруг почувствовала его теплую руку на своём плече и отдернулась.
- Не делай этого, Каллен, - попросила она.
- Энн, ответь на мой вопрос.
- Я не знаю.
- Посмотри на меня.
Повернувшись, она встретилась взглядом с его тёмно-янтарными глазами. Женщина почувствовала исходящий от него специфический запах лириума. Может, Каллен под кайфом и через пару часов перестанет нести всю эту чушь и решит просто свернуть ей шею? Уж лучше бы это было так, чем выслушивать эту белиберду о том, как он ей восхищается!
- Что случилось с тобой в Ферелденском Круге? – Поинтересовалась она, пытаясь перевести разговор в другое русло.
- Ты, правда, хочешь знать? - Храмовник, кажется, был рад, что она спросила.
Хоук кивнула.
И он рассказал ей. Как один из старших магов Круга решил добиться свободы для магов, как призвал демонов и заперся вместе с остальными магами и Первым Чародеем на вернем этаже Башни. Храмовники пытались сопротивляться, сдерживать магов, но призраки и демоны, повылезавшие из Тени благодаря магии крови, сметали всё на своём пути. Оставшиеся у входа храмовники, в том числе и рыцарь-командор, заперли Башню и направили в Денерим требование о Праве Уничтожения. Неизвестно почему, но маги не убили Каллена, а заточили в волшебную клетку у подъёма на верхнем этаже. Долгое время к нему являлись демоны и представлялись спасителями Круга, издевались и смеялись. Пока не пришла Памфидин. Она убила начавшего мятеж мага и всех верных ему, только после этого магические прутья разомкнулись, и Каллен оказался на свободе. С тех пор он никогда не сомневался в полезности существования Ордена.
Рассказывая, он смотрел куда-то вдаль, вспоминая и словно снова проживая весь ужас, через который ему пришлось пройти. Смерть друзей, смерть магов, демоны... Хоук могла понять его. Каждого из нас сделали обстоятельства, жизненный опыт, события влияют на нас, заставляют принимать ту или иную точку зрения. Все мы - жертвы событий, произошедших с нами. Хоук, отец которой был магом и добрейшей души человеком (не говоря уже о сестре... Бетани, бедняжка!..), всегда склонялась на сторону магов и всегда считала, что Орден был создан людьми, не способными бороться с чувством собственной неполноценности.
- До того случая я сочувствовал магам, - вздохнул Каллен, - но потом... Сейчас я вижу в них только то, во что они могут превратиться. Они слишком подвержены влиянию Тени и демонов.
- Я понимаю тебя, Каллен, но не отрицай, одержимых храмовников ты тоже встречал. Все могут поддаться искушению.
- Я не могу с этим спорить, Хоук... Энн... - Он поднялся. - Ты, наверно, устала, а я тут со своими рассказами.
- Я сама спросила, - напомнила она.
- В любом случае, тебе лучше поспать, не уверен, что в дороге со связанными запястьями и щиколотками ты выспалась, - он направился к выходу, - если что-то понадобиться, скажи охране.
Когда рыцарь-командор ушёл, Хоук растянулась на шкурах и попробовала расслабиться. Прошло больше суток с того момента, как её поймали, она ничего не ела и толком не спала. Пожалуй, Каллен дал хороший совет.
Время подходило к трём часам.
- Я люблю тебя, - тихо произнёс Андерс.
Энн стояла рядом с ним и любовалась его длинным носом.
- Я должен сказать тебе... ты заслуживаешь счастливой нормальной жизни, а не каторги с одержимым, вечно преследуемым магом...
- Хочешь бутербродик? - Перебила Хоук.
Маг улыбнулся. Она так редко видела его улыбку, что готова была полмира перевернуть за то, чтобы любоваться ей чаще.
- Ты могла бы вдохновить целое поколение романтических поэтов, -сказал он, - я тут подумал, мне нужно сменить место обитания. Храмовники с каждым днём подбираются всё ближе...
- Ты хочешь жить со мной? — Догадалась она.
- Просто подумал, зачем тебе перешагивать через пьяниц каждый раз, когда ты захочешь меня навестить, - он потупился, но улыбка не сходила с его лица.
- Я хочу, чтобы ты был здесь, со мной. Сейчас и навсегда, - шепнула Энн.
- Все эти три года я видел тебя в своих снах, а теперь я боюсь проснуться…
- Мне доложили, что ты, наконец, проснулась, - Каллен вошёл в шатёр с тарелкой и стаканом. Лириумом теперь от него несло уже от входа, так что помещение наполнилось тяжёлым запахом Глубинных троп.
- Сколько я спала? - Спросила Хоук, чувствуя, что в животе забурчало от голода.
- Уже утро, - ответил храмовник, садясь рядом и протягивая ей тарелку с жареными рёбрышками, - это вчерашний ужин. Приказал оставить тебе, решил, что нашей обычной утренней овсянки тебе не хватит. Но если хочешь, я принесу.
- Ни в коем случае, - ответила Энн, уже набивая рот.
Рыцарь-командор, улыбаясь, подал ей стакан.
- Что это?
- Вино.
- Вино? С утра? - Защитница удивилась, но всё-таки прихлебнула из стакана. - Хорошо же живут храмовники.
Он с улыбкой ждал, пока она закончит трапезу.
- Отвернись, - попросила она.
Каллен ушёл в другой конец шатра и растянулся на спине.
- Ты такая милая, когда спишь, - сказал он, погодя несколько минут.
Хоук поперхнулась.
- Чего? Ты сидел со мной, пока я спала?
- Вообще-то, это мой шатёр.
Она отставила тарелку в сторону и, нахмурившись, спросила:
- Что всё это значит, Каллен? - Хотя, гарлок её дери, она прекрасно понимала, «что всё это значит».
- Это лучшее, что я мог здесь тебе предложить.
- Ты мог вообще оставить меня в покое! - Энн вскочила на ноги, всё это её порядком достало. - Оставить нас в покое! Это было бы лучшее, что бы ты сделал для меня!
- Да не могу я! - Храмовник сел.
- Можешь! Просто дай мне уйти! - Она металась от стены к стене, словно запертая в клетку тигрица, платье собиралось складками вокруг её щиколоток, но она отбрасывала ткань, словно не замечая.
- Успокойся, Хоук.
- Успокоиться? Ты в своём уме? По твоему приказу меня притаскивают сюда со связанными руками и ногами, говоря, что собираются убить моего любимого человека, а я должна быть спокойна?! Сидеть и выслушивать твои сказки о том, как ты меня любишь?!
Глаза Каллена расширились от неожиданности, он поднялся на ноги и подошёл к остановившейся Энн, она смотрела смело, прямо ему в глаза.
- Что ты вообще знаешь о любви? - Хоук почувствовала, как её понесло. - Ты всю свою жизнь просидел в этом чертовом Ордене! Ты всего лишь обычный недалёкий храмовник, как и все остальные, которые ставят свою жажду власти выше всего на свете! И я ненавижу тебя так же, как и их всех! - Она выхватила ножичек, оставленный эльфийкой, который прятала в рукаве платья. Взмахнула им, и тонкое лезвие легко вошло в плечо храмовника, совсем рядом с шеей.
В удивлении она отступила, выдернув оружие и не выпуская рукоять. Алая струйка крови побежала по белой храмовничьей одежде, мужчина попытался зажать рану сначала ладошкой, потом платком. Она понимала, что толку от маленького лезвия не много, но почему он стоит на месте? Почему не зовёт охрану? Почему его глаза наполнены жалостью… к ней? Если он сейчас же ничего не скажет, она перережет ему горло!
- Я убью тебя, - прорычала Энн, сама себе не веря.
- Нет. Не убьёшь. Если бы хотела, уже бы убила. Отдай мне это, - он протянул ей руку.
- Ещё чего!
- Не заставляй меня отбирать.
С ворчанием она отдала ему ножик и, развернувшись, уселась к нему спиной. Единственное, чего она сейчас боялась, это того, что Андерс заявится в этот балаган. Каллен сел рядом, она мельком взглянула на него, кровь уже остановилась. Дурацкий ножик! Совершенно бесполезный!
- Возможно, я ничего и не знаю о любви, я вполне могу согласиться с этим. Но... то, что я чувствую... и чувствовал всегда... Ты спросила вчера, соскучился ли я. Да, я соскучился, но я не потому здесь. Сначала я не верил сам, я гнал от себя мысль, что ищу встречи с тобой, но потом понял - это правда, которую мне придётся принять. Поэтому я выступил против Мередит, и поэтому я не трогал Андерса, хотя давно знал, где его убежище и что он живёт с тобой. Но теперь я понял, что не могу позволить ему разрушить твою жизнь.
- Оставь мою жизнь мне. Я взрослая и сама могу решать, что мне с ней делать.
- Он погубит тебя, Энн. Рано или поздно это возьмёт над ним верх! К тому же, он - Серый Страж, в нём скверна, она никуда не денется!
- Это не имеет значения! - Она обратила на него грозный взгляд.
Каллен заглянул ей в глаза и сказал:
- Я прикажу не трогать его. И разрешу ему жить так, как он захочет, отпущу на все четыре стороны. Но при одном условии.
- Каком? - Спросила Хоук, понимая, что ничего приятного для себя она не услышит.
- Я хочу каждый день быть с тобой, каждую ночь и каждую минуту. Останься со мной, - он был так близко, что кроме запаха лириума она ощутила запах крови, исходящий от свежего пореза. Она в ошеломлении слушала его, боясь пошевелиться. Его рука медленно обняла её за талию, она попыталась убрать его ладонь, но только осознала, насколько сильно он держит её, - Энн, прошу тебя. Я всё сделаю, никто больше и не вспомнит о нём. Если ты согласишься, мы сейчас же отправимся в Киркволл, ты даже будешь жить в своём имении, но из города тебя не выпустят.
- Это тюрьма, Каллен.
- Я сделаю всё, чтобы ты не чувствовала себя как в тюрьме, - его губы шептали у её уха; она, вцепившись ему в плечо, пыталась отодвинуться.
- Как ты докажешь то, что не станешь его преследовать?
- Мне нужна ты, на него мне плевать. Ты согласна?
- Дай мне подумать.
- Даю тебе час, - он поцеловал её в щёку и, поднявшись, вышел.
Из глаз побежали слёзы. Она ненавидела принимать решения. Но ей нужно было выиграть время. Если Зевран всё понял, если он придёт, ей не придётся перешагивать через себя. Но если он не появится, если служанка не добралась до Гильдмастера? На что она готова ради свободы Андерса? Ответ прост - на всё. Ради него ей придётся согласиться на условия Каллена. Но что она должна будет сказать Андерсу? Что больше не любит его? Нельзя говорить ему правду. Нужно сделать так, чтобы он сам перестал искать её. Всё, что ей нужно будет делать, это терпеть около себя человека, которого она не любит, и Андерс будет свободен. Нет, нет, нет, это какое-то безумие, не хочется даже думать об этом!
***
Хоук чувствовала, как отведённое ей Калленом время заканчивается. Вокруг всё было спокойно, она уже переставала надеяться на Зеврана. Неужели так долго промчать двадцать миль, зная, что твой друг в опасности? Совсем нет.
Каллен молча зашёл в шатёр и опустился на пол, выстланный шкурами, напротив неё.
- Ты подумала?
- Ты обещаешь?
- Я тебе клянусь. Скажи, что ты согласна!
Она кивнула, опустив голову.
- Скажи это, - попросил он, беря её ладони.
- Я согласна, - прошептала она, глотая подступающие слёзы.
- О, нет, нет, не надо, - он взял её за подбородок и заглянул ей в глаза, - пожалуйста, не плачь. Я всё сделаю, чтобы тебе было хорошо со мной, - он попытался поцеловать её, но она повернула голову, и тогда он стал целовать её шею.
- Перестань! - Она отпихивала его, но он уже крепко держал её одной рукой за талию, а другой пытался залезть под подол её платья. - Каллен, если ты не остановишься, я тебя ударю!
- Энн, ты уже моя, ты уже согласилась...
- Ты слышал, о чём попросила девушка? - Над ними раздался знакомый насмешливый голос.
- Зевран! - Воскликнула она и встала с ним рядом.
Каллен попытался подняться.
- Э, нет, - улыбнулся эльф, - мне нравится, когда передо мной стоят на коленях. Разве что повернись ко мне лицом, не делая резких движений.
Храмовник медленно развернулся, у его горла дрожало острое лезвие кинжала.
- Пожалуй, меня не интересует твоё последнее желание.
- Нет, Зевран, прошу тебя, - она взяла его за руку - не надо.
Эльф поглядел на неё из-под бровей, в его взгляде отражались гнев и непонимание.
- Что с тобой, Хоук? У тебя глаза на мокром месте. Этот ублюдок сутки над тобой издевался, а ты его жалеешь? Тебя лириумом накачали что ли? А то, если быть честным, этим зельем тут несёт как в кузнице у гномов.
- Он не издевался надо мной. Он ничего такого не сделал.
- Тогда мертвые храмовники на улице точно «ничего такого не сделали». Хм, за что же я их тогда убил? - Иронично улыбаясь, спросил Зевран.
- Лучше убей, - тихо сказал вдруг Каллен.
- Вы тут все ненормальные что ли? - Он повернулся к Энн. - Хоук, я буду снаружи. Если что - кричи. Но надеюсь, вы тут разберётесь. И не забудь, я жду объяснений!
- Ты можешь встать, - сказала Хоук, когда Зевран скрылся за тканевой дверью.
Но Каллен только помотал головой.
- Энн, прости меня.
- Мне не за что тебя прощать, мы все поддаёмся иногда своим эмоциям. Вставай.
Храмовник поднялся на ноги. Она смотрела на него и думала, как иногда судьба издевается над людьми. Ещё несколько минут назад он чувствовал себя так, будто весь мир у его ног, а сейчас он просит у неё прощения за то, что посмел проявить чувства. Она не винила его; сама не знала почему, она не чувствовала к нему омерзения, только жалость.
- Прощай, Каллен, - тихо произнесла она.
Он поднял на неё глаза.
- Рыцарь-командор.
- Мистресс Хоук.
Она развернулась и вышла на улицу.
***
Они уже почти приехали, Энн всё молчала, а Зевран не спрашивал. Солнце начало клониться к горизонту, вдали показались башни города. Зеврана сопровождали пятеро Воронов, которые, видимо, и помогли одолеть храмовников.
- Где Андерс? - Поинтересовалась Энн.
- У нас в поместье.
- А Памфидин?
- Занимается военными делами, я не стал её отвлекать.
- Ты получил мою записку?
Эльф притормозил коня.
- Слушай, Хоук, ты мне расскажешь, что там произошло между тобой и Калленом или нет? Вся эта ситуация вызывает много подозрений. Ты оправдываешь храмовника? Почему? Я ушам своим не верю! И почему ты просила не брать Андерса?
- Я боялась, что храмовники повяжут его, их там было не мало. И они все обладают способностью нейтрализовать магию. Они и схватили меня для того, чтобы Андерс пришёл за мной.
- О чем говорил Каллен? На что ты согласилась?
Она рассказала ему всё, про чувства Каллена и про его предложение.
- Ладно, - эльф усмехнулся, - по крайней мере, теперь я понимаю, почему на тебе эта одежда и почему ты босиком. Поехали.
Лошади двинулись вперед, Вороны за их спинами поплелись следом. До ворот столицы они ехали молча, но потом Зевран вдруг с чувством сказал:
- Хоук, извини, но ты всё-таки такая дура!
Энн натянула уздечку и с удивлением взглянула на него.
- И нечего на меня так смотреть! Ехал и думал, говорить тебе или нет. Потом решил, что скажу, чтобы ты больше не совершала подобных глупостей!
- Создатель, в чем я-то виновата?
- В том, что согласилась! Ты подумала, что ему скажешь?
- Ну, это я ещё не успела придумать. Мне нужно было тянуть время до твоего появления, но Каллен требовал от меня ответа. А если бы ты не приехал? Что мне было делать?
- Я бы приехал. А тебе нужно было отказываться! Ты представляешь себе, как Андерс чувствовал бы себя, узнав обо всём этом? Он был бы рад своей свободе? Боюсь, с его меланхолией он бы просто повесился. Или выпустил бы духа Мести, который разнес бы весь Тедас. И последнее - зря ты оставила в живых этого подонка, чувствует моя пятая точка, это нам ещё аукнется. Всё эта твоя жалость. Не понимаю, как можно быть такой мягкотелой.
Хоук молчала, она понимала, что он прав. Но после драки кулаками не машут, легко рассуждать сейчас, когда всё уже случилось. Не смотря на свою неприязнь к храмовникам, Каллен почему-то всегда вызывал у неё симпатию, с первого дня, когда она его увидела. Она знала, что он предан Ордену, но в глазах его всегда светился разум. Да, он слушался приказов Мередит, но когда Хоук пришла как-то в Казематы и поинтересовалась, на стороне ли Мередит он, Каллен ответил, что он предан идеалам храмовников, но рыцарь-командор, кажется, отступает от них. Не могла Энн убить его! Да, мягкотелая, ну и пусть!
Они въехали в город, толпа расступалась перед Гильдмастером и его спутниками, пропуская их лошадей вперёд, но Энн не замечала этого, совсем уйдя в свои мысли и воспоминания. Она думала о том, что она сделала не так, правильно ли она поступила, пойдя на поводу у Андерса и выступив против системы, за века сложившейся во всём Тедасе. До этого момента она только единожды усомнилась в правильности действий Андерса - когда сумасшедший маг убил её мать...
- Я понимаю, что не могу помочь твоему горю, но я всё-таки пришёл. Чтобы сказать, что сочувствую...
- Андерс, может, храмовники правы и вас всех следует запереть? Чтобы такого не происходило.
Он спокойно смотрел на неё, потом сел рядом.
- Не магия убила твою мать, а сумасшедший. Но я понимаю, тебе нужно сорвать на ком-то свою злость. Пожалуйста, сорви на мне, если тебе станет легче...
- Хоук, мы приехали! - В её сознание ворвался звонкий голос эльфа. Она очнулась и огляделась - перед ними стоял высокий особняк, окруженный садом, в котором росли фруктовые деревья. Крыльцо утопало в розах и лилиях, сквозь эти заросли пробивался тусклый свет фонаря. Они были одни, Вороны разъехались по своим домам. Спешившись, Энн ощутила ступнями тепло нагретых солнцем за день булыжников, которыми выложена дорожка к крыльцу.
Входная дверь резко отворилась, и на пороге материализовался Андерс. Он был какой-то... запыхавшийся. Глаза красные, наверняка, он ни разу не прилёг с того времени, как она пропала; пряди светлых волос выбились из хвоста и висят, закрывая его уши; щетина на подбородке кажется более длинной и колючей, чем обычно. Ей показалось, что они не виделись целую вечность. Он за секунду слетел с крыльца и крепко обнял её.
- Я услышал стук копыт, - сказал маг и, взяв её за плечи, стал внимательно разглядывать, - слава Создателю, ты в порядке. Только... что это на тебе надето? И почему ты босиком?
Хоук вздохнула.
- Пойдём в дом скорее, пожалуйста. Я всё расскажу тебе сразу, как выпью горячего чаю. От ванны я, правда, тоже не откажусь.
- Конечно, конечно, - он отступил в сторону, освобождая ей дорогу.
Энн поднялась по ступенькам. Маг повернулся к Зеврану и тихо сказал:
- Спасибо... друг.
Эльф махнул рукой и направился следом за Хоук, но в последний момент она повернулась и спросила:
- Где мой Зевс?
- Пойдём со мной, - позвал Андерс и повёл её за дом, - ты обычно возвращалась через пять-шесть часов, поэтому к вечеру я понял, что должен идти в город, несмотря на опасность быть обнаруженным. Если честно, к тому времени, как солнце стало садиться, я уже и думать забыл о безопасности, я только мог в ужасных подробностях представлять себе, что могло с тобой случиться. К ночи я добрался до столицы. Ну и темно же здесь по ночам! Фонарей раз-два и обчёлся, пришлось подсвечивать себе магией. В одном из переулков я и наткнулся на него, - здесь маг вздохнул, - и трёх храмовников с разодранными шеями. Впервые пожалел тогда, что собаки не умеют разговаривать. Он всё ещё дышал, правда, еле-еле. Короче говоря, я подхватил его и бегом сюда, сделал всё, что мог - сама смотри.
Пёс лежал на во дворе, на скамейке, устланной пледами. Услышав их разговор, он приподнял голову и замахал своим коротким хвостом.
- Маленький мой, - Хоук присела перед ним на корточки и погладила его замотанную тряпками голову, - ты молодец! Ты самый умный и сильный пёс в мире, я знала, что ты не подведёшь!
Он попытался гавкнуть, но у него получилось только какое-то хриплое поскуливание.
- Тише, тише, мальчик, - к её удивлению Андерс сел рядом с собакой на скамейку и погладил её по мускулистой спине, - тебе лучше не дёргаться, пока ты не выздоровеешь.
- Давай-ка его в дом заберём, - предложила Энн.
Маг кивнул и продолжил рассказ:
- Поднял Зеврана, Пэм дома не оказалось, мы вместе стали думать, что делать. Он, не дожидаясь утра, отправил своих людей обыскать окрестности и задержать любых храмовников, нам оставалось только ждать. Я думал, с ума сойду! Мне хотелось наплевать на всё и искать малейшие следы, искать тебя, но этот... он меня разве только не запер!
- Зевран молодец, - кивнула Энн, - им нужен был ты, они надеялись, что ты придёшь.
- Днём прибежала эльфийка с запиской...
- Я ей пообещала сто золотых.
- Да хоть тысячу! Мы знали теперь, куда идти! И снова он сказал, что я должен остаться, что ты попросила меня остаться. Теперь-то я всё понимаю, но тогда я готов был Антиву с землёй сравнять. Ты уж постарайся больше не пропадать.
***
Энн проснулась очень рано, солнце ещё только поднималось из моря на востоке, и комната была наполнена приятным серым светом. Наверное, она поспала всего час или два, ведь почти всю ночь они разговаривали и целовались, потом снова разговаривали и клялись друг другу, что больше никогда не расстанутся ни на день. Про Каллена она ему не рассказала, решила, что нечего его нагружать ещё и этим, будет ходить думать, расстраиваться и ревновать. Сейчас она смотрела на его спокойное во сне лицо, и ей ужасно хотелось тронуть его нос, погладить по щеке, потрепать его волосы, но будить его она просто не имела права. Вдруг его кожа побледнела, кровь в венах почернела и стала просвечивать, всё его тело напряглось...
- Тень тебя возьми! - Злобно прошипела Хоук, - снова это... такое утро испортил!
Она села на него сверху и со всей силы ударила его по лицу. Щека покраснела, его глаза открылись, зрачки побелели, а радужки были словно затянуты молочной плёнкой.
Энн залепила вторую пощечину. Чудовище, в которое превратился маг, попыталось подняться, но Хоук крепко упёрлась коленками в кровать; белые зрачки заглянули в её глаза. Она скривилась от омерзения, в такие моменты она проклинала Памфидин, призвавшую его в Серые Стражи. Зевс, спящий было рядом в кресле, проснулся и повизгивал, пытаясь спуститься, чтобы помочь хозяйке. Энн знала, что для Андерса это обернется потом дикой болью, но собрала кисть в кулак и ударила его в грудь. Он вдохнул и упал на спину, его кожа снова приобрела нормальный оттенок, в следующую же секунду он закашлялся. Она слезла и села рядом на кровати, маг свернулся в комок, из глаз его текли слёзы.
- Хоук, - он редко обращался к ней по фамилии, но сейчас был именно тот случай, - в следующий раз лучше бей сразу в нос...
Она тронула его плечо, но он выставил вперед руку. На его пальцах сверкнула мана, направляясь к месту, куда она его ударила. Он отдышался и откинулся на спину.
- Нос я тебе сломаю, - предупредила Энн.
- А ребра, значит, ломать можно?
- Прости, не рассчитала, - потупилась она, - что ты видел?
- То же, что и всегда, - ответил маг, спуская ноги с кровати, - Глубинные тропы, порождения тьмы, в общем, развлечь мне тебя нечем.
Она смотрела, как он одевается, и вдруг на неё накатила какая-то жуткая жалость к нему. Не каждый сможет пройти через всё это и не сойти с ума, побеги из Круга, скверна, матки, Архитектор, Справедливость, превратившаяся в Месть... И не смотря на всё это он ещё не теряет надежды изменить мир. Кто как не Андерс должен смочь это сделать? Только вот... правильно ли это, должна ли она помогать ему? Нет, к огру все сомнения, она уже помогла, механизм разрушения уже запущен и, как бы не сопротивлялись храмовники, он подминает по себя Круги по всему Тедасу.
- У меня для тебя подарок, - не смотря на то, что Андерс ночевал теперь у неё, всё свободное время он всё ещё проводил в своей лечебнице в Клоаке, не желая бросать бедняков без помощи. Поэтому, в очередной раз, перешагнув через пьяницу, она теперь стояла перед магом в окружении раскладушек со стонущими мужчинами и женщинами.
- Подарок? Для меня? Я не уверен, что заслужил это...
Она молча протянула ему амулет, найденный в сундуке в укрытии тевинтерской магессы.
- Это?.. амулет Тевинтерской Церкви! Ты хочешь, чтобы меня казнили?
- В Империи освободили магов, я подумала, что для тебя это будет символом того, что надежду не стоит терять.
- Он мне нравится, - уверил её Андерс, - пожалуй, буду носить его под одеждой. На земле Верховной Жрицы это святотатство — иметь такой амулет. В Круге говорили, что магистры Тевинтерской Империи проводят кровавые ритуалы с участием котят и девственниц прямо на улицах. Уж не знаю, насколько это правда.
- Этим котятам и девственницам просто нужен сильный, красивый маг, который бы защитил их, - ухмыльнулась Хоук, замечая, как и его губы растягиваются в улыбке.
- Спасибо. Когда-нибудь я смогу отплатить тебе тем же, обещаю.
- Нам нужно уезжать отсюда, - тихо сказала Энн, оглядывая комнату, из одежды было только проклятое зелёное платье в жёлтых лилиях, - жить в Антиве уже не безопасно.
- Нам стоит дождаться, пока Зевс сможет идти на своих лапах, - возразил маг, - всего несколько дней, я помогу ему.
Она кивнула и принялась натягивать на себя платье.
- Я тут припас для тебя кое-что, - одевшись, он наклонился, достал из-под кровати огромный двуручный сильверитовый меч с широким лезвием и протянул ей.
«Расчленитель» привычно лёг ей в руки, приятно было вновь ощутить его тяжесть. С болью в сердце она заметила зазубрины на лезвии и решила, что пора его заточить. Спрятала в ножны и закрепила на спине лёгким, обыденным движением.
- Спасибо.
Андерс кивнул. Она прекрасно знала, что он понимает, насколько это возвращение для неё важно.